Быстро объяснил ребятам, какую мелодию я хочу услышать. Парни помучили инструменты и наши нервы. Но наконец у них стало получаться что-то удобоваримое. В этот момент из меня и полезло, что-то такое странное. Не хорошее и не плохое, а просто древнее и безжалостное. Будто все души моих предков — головорезов, предателей, отравителей, братоубийц, героев, святых и великих воинов — объединилась в одну силу. Даже волчица затаилась и не показывалась, хотя я всегда ощущаю её присутствие.

Вытаскиваю саблю, делаю пару притопов и начинаю, постепенно ускоряться и исполнять какой-то дикарский танец вокруг костра. А из горла самопроизвольно полезла песня, жутко звучащая с учётом моего охрипшего голоса.

В прошлой жизни я стихов не писал,

В прошлой жизни я на трупах плясал.

Душегубом слыл, мерзавцем и псом.

Нож за поясом да грудь колесом!

Хэй!

Орут мои ближники, которые скачут вслед за мной, размахивая оружием. Только Дундук колотит в свой бубен. Картина маслом — индейцы танцуют свои воинственные танцы, откопав томагавк войны. Какая дурь опять лезет в голову. Я меж тем продолжил.

Звон монет меня дурил, будто хмель.

Резал я и стариков, и детей.

Жил предательством, валялся в крови

И не верил ни судьбе, ни любви.

Хэй!

Осаждённые как черти рычат,

Льют смолу со стен в чернеющий чад…

Потому — слышь! — и война мне мила,

Что вершит она лихие дела.

Хэй!

И клянусь, что буду я не поэт,

Коль расщёлкать не сумею ответ,

Как две жизни переплавить в одно

И скрестить со звоном Меч и Перо!

Хэй![1]

https://www.youtube.com/watch?v=0rPIXEF0WLY&list=RDGMEMc6JZQrQ__ROET3gGdz-TrwVM0rPIXEF0WLY&start_radio=1

Останавливаюсь и смотрю на разошедшихся ближников. Даже Тархан пришёл в себя, и его лицо перестало напоминать маску.

— Бузлар, неси чашу и бурдюк с кумысом.

Мальчик метнулся к поклаже, и вот я наливаю кумыс в большую чашку. Затем достаю нож, надрезаю палец и капаю в неё свою кровь.

— С этого дня у меня есть цель и враг. Нам не ужиться на этой земле. Поэтому я начинаю свою войну. Те из вас, кто захотят присоединиться к этому походу, должны понимать, что обратного пути не будет. Тем, кто пойдёт со мной, я предлагаю стать кровными братьями. Враг страшен и силён, но именно мы сломаем ему хребет. Или погибнем, как суждено настоящим воинам!

Первым нож схватил Бурче и тоже надрезал палец. Далее это сделали все, даже мальчишка Бузлар и Ашур. После этого мы отпили ритуального напитка и остаток я выплеснул в огонь. Таким образом, десять самоубийц бросили вызов целой Монгольской Империи.

Отхожу от костра и смотрю на ночное небо. Сегодня полная Луна. Мне стало вдруг так тоскливо, что я завыл, как самый натуральный волк, а внутри меня поддержала Мать Волчица. Этим воем я хоронил Серёгу Волкова, который уже никогда не вернётся домой. И нет уже прежнего беззаботного Алтана, сегодня превратившегося в безжалостного убийцу. А ещё, мы наконец-то объединились в одно целое, и слышали шёпот поддержки сотен голосов. Предки были с нами и готовы помочь, как бы странно и безумно это ни звучало. Я переплавил две жизни в одну, как орал в недавней песне.

— Волк вернулся! — слышу за спиной охрипший голос шамана, — Хозяин Великой Степи снова с нами! Да поможет ему Тенгри!

[1] Автор текста Дмитрий Фокин, исполнитель группа «Лёдъ». Опубликовано с разрешения группы.

Глава 9

Глава-9.

Четвёртые сутки пылают станицы.

Потеет дождями донская земля.

Только городки бродников вы мы не сжигаем. Зачем уничтожать пригодные для жительства дома? У нас проблема с размещением людей, которые ютятся в палатках. И земля потеет не от дождей. Она уже пресыщена кровью, которую я лью реками уже целый месяц подряд. Но обо всём по порядку.

В Шарукань мы сразу возвращаться не стали, а сначала решили провести разведку ближайших поселений водных крыс, как называет их Карча. Перед смертью, тот самый дерзкий насильник, рассказал много чего интересного. Пел прямо как птичка, после некоторых манипуляций, совершённых Ашуром. Одно дело пытать невинных девушек и совсем другое самому оказаться на их месте. Ублюдок кололся, жадно рассказывал подробности о близлежащих поселениях, вымаливая быструю смерть. Но умирал он очень долго и мучительно.

В устье Дона этих водяных крыс было меньше, так как там хватало конкурентов в лице касогов и алан. Они селились немного выше по реке и её притокам, а столица восточных бродников была вообще в устье Кальмиуса и представляла собой укреплённый город-порт. Но нас сейчас интересовали Оскол, Айдар и Северский Донец, который в это время назывался просто Дон и не считается притоком.

Разведали три посёлка по Северскому Донцу, далее отправили Тархана и его парней разведать главный опорный пункт бродников на Осколе. Но чуть позже побратим должен был вернуться, дабы не насторожить врагов.

Дома всё было по-прежнему, да не совсем. Столица сари-куманов кипела от броуновского движения. Инициатором этого действия как раз является ваш покорный слуга. Но трагический случай с моими девчонками, к этому не имеет никакого отношения.

Перед отъездом я более или менее проанализировал сложившуюся в орде ситуацию и понял, что будущего у нас просто нет. Не просто так один студент в прошлой жизни получил диплом управленца. Вот я и выложил Сукхану план по спасению наших кочевий. Хан, выслушав меня, сначала впал в ступор, но потом начал задавать вопросы. На следующий день в его палатке уже собрались самые толковые и важные жители города. И воинов среди них почти не было. Это был хозблок, как я про себя назвал присутствующих на совещании.

Основная идея заключалась в том, чтобы кардинально изменить методы хозяйствования. На фоне нескольких успешных семей и родов, в том числе моего, большая часть населения откровенно бедствовала. Люди перебивались временной работой, пока была активность в порту и на базаре. Кто-то пытался наладить разрушенное хозяйство, занимался огородами, другие нанимались пасти и охранять чужие стада. Но зимой нас ждали тяжёлые времена. Надо сказать, что даже в лучшие годы после зимы стойбища были крайне ослаблены, лошади измождены голодом, а скот большей частью пущен под нож за неимением кормов. Именно весной отряды русский князей и наловчились атаковать ослабленных половцев, не встречая особого сопротивления.

Я же предложил объединить жителей орды по типу общины или колхоза. Лично внёс крупную сумму на закупку металла, инструмента, семян и просто зерна для наиболее нуждающихся. Вслед за мной последовали практически все богатые и зажиточные граждане Шарукани. В первую очередь необходимо сохранить поголовье скота и запастись продовольствием, чтобы люди не голодали. А ещё у меня были планы насчёт зимнего похода, а для этого лошадям нужно было сено и овёс. Ещё требовались подготовленные воины, плюс обоз. Если воевать, то по-взрослому и хорошенько ограбить врагов.

И работа закипела. Кузнецы ковали новый вид косы, доселе здесь неизвестный. Столяры делали деревянные грабли для скирдования. Назначенные старшины собирали отряды работников, которые выдвигались по заранее оговорённым участкам, где начался покос. Другая часть скирдовала сено и вывозила его в указанные места. Примерно такая же ситуация была с пашней. Под руководством местного русича Агапа, сбежавшего с семьёй из Суздаля, началось самое настоящее освоение целины. У запасливых булгарских купцов был закуплен инструмент, заодно наши мастера начали сами производить простые варианты сохи и бороны. Часть более-менее крепких стариков и молодёжь отправилась на добычу угля. Ведь в степи зимой можно не только умереть от голода, но и банально замёрзнуть. Три нанятые ладьи постоянно курсировали между шахтой и городом, завозя ценное топливо. Пришедшие на заработки плотники из Переяславля строили склады и амбары. Мы послали гонцов за столь ценными специалистами. Пообещав неплохую оплату. Заодно договорились с купцами о доставке леса, хотя у нас есть и свои запасы.